Победители недр (Первое изд. 1937 г.) - Страница 61

— Вот здорово! А как же Тихий океан?

— А Тихий океан — это остаток древнего мирового океана. Если дном Атлантического океана является утоньшенный, растянутый слой Сиаля, то дно почти всего Тихого океана представляет обнаженную Симу. По мере того как материк Америки скользил по Симе на запад, к восточным берегам материка Азии, мировой океан между ними все больше суживался, пока не принял размеры и очертания современного Тихого океана. В этом движении на запад материк Америки встречал, конечно, огромное сопротивление со стороны вещества Симы. И вот тут произошло замечательное и легко объяснимое этой теорией явление: образовалась колоссальная цепь гор, тянущаяся без перерыва по самому берегу Тихого океана, вдоль обеих Америк, начиная с крайнего севера до самой южной оконечности их. Преодолевая сопротивление своему движению на запад, материк Америки нажимал на свои собственные западные берега, давил и сминал их в длинные продольные складки. Вот таким образом образовались Кордильеры в Северной и Анды в Южной Америке. С самым обыкновенным листом бумаги ты сможешь повторить эту историю. Если ты его в развернутом виде будешь двигать по столу, пока он не упрется в стенку, и будешь продолжать на него напирать, то край листа у самой стенки начнет сминаться и образовывать такие же продольные складки, которые ты можешь считать за Анды и Кордильеры. Эта остроумная теория...

— Теория Вегенера, — заметил Володя.

— Да, Вегенера... Но откуда ты это знаешь? — удивился Мареев.

— Я это знал еще до того, как вы мне рассказали о ней.

— Как же так? — искренно удивился Мареев. — Кто тебе говорил о Вегенере?

Глядя на него прищуренными, смеющимися глазами, Володя с минуту помедлил и ответил:

— Неужели вы забыли, Никита Евсеевич? Ведь Нина всего полчаса назад сказала, что я успею и завтра узнать про теорию Вегенера. Ну, я и запомнил это.

Мареев рассмеялся.

— Никита Евсеевич, а сейчас Америка тоже движется?

— Движется... Вегенер сам несколько раз пытался проверить свою теорию. Он, например, ездил в Гренландию, чтобы там из года в год измерять разность географических долгот между Европой и Америкой. Ясных и точных результатов он не получил, а во время своей последней экспедиции он там погиб. Но подобные же исследования велись в других местах. После смерти Вегенера профессор Эскланген доложил Парижской академии наук, что в результате более чем десятилетних исследований установлено смещение долгот Америки в среднем на полтора метра в год.

Володя не удержался и шумно выразил свой восторг. Он вскочил со стула и захлопал в ладоши:

— Молодец Вегенер! Вот это здорово!

— Ты все о Вегенере?! — послышался голос Малевской, спускавшейся из шаровой каюты. — Я вижу, что ты хочешь и Володю сделать фанатиком этой идеи. А о всех возражениях против нее ты ему, небось, не говорил?.. По-моему, это неправильно...

— А что, разве Вегенер не прав? — насторожился Володя, переводя глаза от Мареева к Малевской.

— Сейчас трудно сказать — прав он или не прав. Во всяком случае, многие крупные ученые не согласны с теорией Вегенера, но наука, вероятно, скоро окончательно рассудит этот спор. А теперь, — решительно закончила Малевская, — ужинать и спать! Живо!

Через полчаса Володя мирно спал в своем гамаке. Шаровая каюта погрузилась в синий полумрак, и только над лабораторным столиком Малевской, совсем низко, сиял конус яркого света, в котором золотились свисавшие пряди ее волос.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ. ЭЛЕКТРОСТАНЦИЯ В НЕДРАХ ЗЕМЛИ

Мареев сидел у маленького столика в буровой камере, глубоко задумавшись.

Что предвещают эти непонятные скачки температуры? Являются ли они грозными вестниками далекого, непрестанно кипящего магмового бассейна или всего лишь спокойным дыханием застывающего в течение тысячелетий лакколита, уже потерявшего связь с материнским очагом магмы? Как узнать значение и смысл таинственных температурных скачков? От этого зависит решение задачи — строить или не строить здесь подземную электростанцию. Судьба всей экспедиции связана с правильным ответом на этот вопрос. До сих пор повышение температуры шло быстрее, чем ожидалось, но все же довольно спокойно и равномерно. Может быть, объяснение кроется здесь? Если бы впереди лежал кипящий бассейн магмы, температура, вероятно, возрастала бы резче... Кроме того, почему влияние такого мощного источника тепла начало сказываться только на глубине десяти километров, а не раньше?

Надо выждать результатов дальнейшего продвижения снаряда. Вопрос должен решиться на следующей тысяче метров.

Мареев так задумался, что не слышал, как Малевская спустилась из шаровой каюты и приблизилась к нему. Он вздрогнул, когда услышал совсем близко от себя ее голос:

— Никита!..

Он не сразу отозвался.

— Никита, вот последний анализ породы... Температура все повышается, как и раньше.

Мареев схватил листок бумаги и углубился в изучение его.

— Да... — произнес он наконец. Голос его звучал глухо. — По всему видно, что мы достигнем необходимой температуры значительно раньше... на меньшей глубине... Садись, Нина, нам нужно поговорить. Работа нашей электростанции запроектирована на температуре породы от четырехсот пятидесяти до четырехсот пятидесяти пяти градусов. Мы уже достигли трехсот восьмидесяти и пяти десятых градуса. Если так будет продолжаться и дальше, то через пять-шесть суток, на глубине менее четырнадцати километров, мы очутимся в условиях, подходящих для устройства электростанции... Сокращение пути снаряда может, конечно, только радовать. Но меня беспокоит причина такого быстрого возрастания температуры... Почему — ты сама понимаешь.